Наверное, большинство литературных произведений в мире так или иначе рассказывают о любви. Среди них есть одно, которое очень легко прочесть — всего-то полстранички. И в принципе там ничего непонятного, зато все в целом… Не то что непонятно, а непостижимо. Потому что в Главе 13-й Послания Коринфянам апостол Павел пытается рассказать своим ученикам о том, что такое любовь на самом деле. Удалось ли ему? Если бы удалось, наверное, сегодня мир был бы лучше. Не удалось? Если бы не удалось, возможно, сегодня нашего мира вообще не было бы. Вот такой текст стал основой для драматической импровизации в жанре полифонии.
Несколько персонажей одновременно оказываются, так сказать, в положении апостола Павла: через них в нашу реальность приходит ощущение любви. Настоящей любви. Как высшей и творящей силы. То, что они орут, лепечут или как-либо еще пропускают через себя именно текст 13-й главы, объясняется так: других слов не придумано, чтобы проговорить эту волну. А проговаривать нужно, чтобы выдержать. Убедительно вообще-то.
В результате мы, зрители, наблюдаем, как несколько странных персонажей в красно-белом становятся проводниками действительно непостижимой информации. Проводниками на уровне эмоций, тела, сознания. В общем — драматической игры. Причем увидеть этот спектакль невозможно. Ну то есть целиком увидеть. Актеры играют в разных точках подвала-лабиринта (картинной галереи книжного магазина CARTEGO). И зрители спонтанно переходят из одного локуса в другой, монтируя собственный коллаж игры.
Вот таким необычным способом завершила 15-й драматический сезон Студия театральной импровизации ZaO. Почти все вопросы, возникшие по этому поводу, мы задали режиссеру и актрисе Юлии Пынзарь.
О красном и белом
Красно-белая символика определилась давно: впервые мы играли «Коринфян» в 2009 году. Автор проекта, Владимир Шиманский, видит в этом алхимический образ двух стихий, мужского и женского, небесного и земного. Ведь по тексту апостола Павла, любовь — не только чувство, а начало начал, энергия сущности, которая создала и развивает жизнь как величайшее чудо.
Для меня тоже в символике цвета намечаются смыслы, до которых хотелось дотронуться, работая над «Коринфянами». Один из них – наше человеческое понимание любви как того, что должно быть одновременно и чистым, и полным жизни, страстного чувства. Даже самая высокая октава, любовь к Богу, возможна только на волне предельной искренности и других сильных эмоций. А в отношениях между людьми без светлого и чистого вектора любовь очень скоро превращается во что-то другое.
Кроме того, красно-белая одежда – свидетельство избранности наших персонажей. Они очень разные и вовсе не обязательно утонченные, но почему-то все оказываются готовы принять ошеломляющее откровение о любви. Причем они ничего не знают друг о друге! Лишь в конце едва-едва ощущают, что нечто подобное происходит или происходило когда-то не только с ними. Костюмы тоже разные по стилю. Нельзя с уверенностью сказать, на какое место/время они намекают? Комната в парижской квартире 60-х, набережная Рио, салон Серебряного Века или луг на берегу реки?
Если спектакль — импровизация, то результат заранее не известен?
Моно-истории персонажей в «Коринфянах» это импровизация: каждый раз другая сюжетика и, скорее всего, другой персонаж. Констант в проекте несколько. Явная или скрытая способность героев пройти инсайты… Их принятие катарсиального состояния, которое дается как результат… Наконец, тонкое ощущение сопричастности со всеми теми, которые проживали подобное раньше или проживают сейчас, в данный момент (тут я имею в виду не только персонажей, но реальных людей). Поэтому в финале герои находят под ногами грубый корабельный канат и поднимаются из тесных подвальных помещений по лестнице вверх. Вместе с канатом, который держат они, и который держит их вместе. Финал — всегда начало другой истории, но поверх этого неожиданного восхождения, словно волна, набегает музыка, которая каждым своим вздохом открывает в происходящем еще и еще новые уровни; это фрагмент композиции «Ангел Севера» Снежаны Пысларь.
Если говорить про мои ожидания, которые подтвердились, то было здорово после игры услышать от аудитории трактовки того, что здесь происходило. Однозначно: несмотря на экспериментальную форму, мы были поняты большинством зрителей.
Зрительские трактовки импровизации — очень важная часть нашего процесса. Мне запомнилось, что двое зрителей независимо друг от друга увидели в происходящем с несколькими персонажами историю одного человека (в первом случае) и переживания одной души (во втором). Третья зрительница узнавала себя в каждом герое спектакля и вышла на определенный, обостренно важный для нее момент восприятия собственной жизни.
Участие зрителей
Именно в «Коринфянах» не намечалось прямое участие публики. Мы предложили свободу передвижения: зрители во время игры могли подойти к любому актеру, потом к другому, или наблюдать издали за несколькими, собирая свою мозаику происходящего. Как участница игры могу сказать, что форма актерского существования среди свободно передвигающихся зрителей в этом проекте сработала идеально.
О любви и развитии чувств
Любовь — это сила созидания и раскрытия, расширения и роста. Без нее трудно себе представить мир.
Получается, что искусство глубоко с ней связано. Одна из его функций — прикосновение к тонким струнам жизни, сопричастность историям, которые существуют в реальном времени, но свободны от того, что сковывает нас в реальности. Возможность якобы случайно услышать важные ответы. Ведь, наблюдая за игрой, которую мы предлагаем, зритель неизбежно задает себе вопросы, актуальные и сегодня, и вообще всегда: «Что я вижу на самом деле? Что и почему происходит здесь и сейчас?» По-другому невозможно смотреть спектакли с элементами импровизации, нелинейные, парадоксальные по форме.
«Игра органично и неожиданно дополнялась окружающей жизнью»
Премьеры всегда проходят непросто, но уже после третьей игры возникло ощущение готовой вещи, появилась уверенность в жизнеспособности проекта. Я испытываю огромную благодарность к нашим актерам, ко всей команде ZaO-Студии за это роскошное «вместе». Надеюсь, что в следующем сезоне мы вернемся к «Коринфянам» и, возможно, сыграем в других алхимических точках города.
Для меня очень ценны моменты, когда игра органично и неожиданно дополнялась окружающей жизнью: например, по улице Микле мимо нас прошла девушка, одетая в красное платье, как одна из наших героинь. И было что-то трогательное в том, как пять персонажей-коринфян, выйдя из подвала, все еще держась за канат и все еще пребывая в состоянии катарсиса, перешли улицу по «зебре» перед скоплением машин и, казалось, были готовы идти дальше и дальше. Эти неожиданные подарки от мира не задокументируешь, но можно хранить их в памяти бережно, как хрупкие драгоценности.
Больше информации о театре вы можете узнать на их официальном сайте.
